В запасниках современного армянского кино

В самом центре Еревана стоит Moscow Cinema — здание, сплошь увешанное аляповатыми рекламными щитами. Почти каждый месяц среди них появляется афиша нового армянского фильма, призванная привлечь внимание прохожих, то есть потенциальных зрителей фильма, поэтому обычно рекламируется какая-нибудь колоритная комедия или полная пафоса драма. В последнее время в прокат выходит 12–15 армянских фильмов в год — это практически без исключения полнометражные игровые произведения. Между тем, в социальных сетях и в частных разговорах периодически мелькают названия фильмов, которые эта самая потенциальная аудитория не имеет возможности посмотреть при всем желании. Эти фильмы входят в фестивальные программы в стране или за ее пределами, после чего демонстрируются на закрытых показах в Ереване, куда можно попасть только по пригласительному билету. Мы воздержимся от обсуждения извечной проблемы «курица или яйцо» в разговоре о зрительских запросах и качестве авторского кино, а просто посмотрим, о чем на самом деле эти фильмы, недоступные широкой публике.

Есть распространенное мнение, что кинематограф, как и любой другой вид искусства, способен отразить развитие страны и общества, в идеале — через призму режиссерского ви́дения. При этом создание документального кино — процесс относительно более «легкий» по сравнению с производством художественного фильма, которое обычно требует больше времени и ресурсов, в частности финансовых. Вероятно, это одна из причин того, что в современном армянском кинематографе документальные фильмы обращают на себя особое внимание. В среднем на производство документального фильма уходит от двух до пяти лет, в зависимости от финансовых возможностей и режиссерских амбиций. Здесь напрашивается любопытное (не очень выгодное, впрочем) сравнение с украинскими кинематографистами и независимой киноиндустрией Украины, где российское военное вторжение породило достаточно быструю ответную реакцию. Украинские фильмы, снятые начиная с марта этого года, уже демонстрируются на международных фестивалях и доступны онлайн. Для сравнения, большинство армянских фильмов, посвященных 44-дневной Арцахской войне, все еще находятся на стадии производства или постпродакшна.

Окинув взглядом армянские фильмы, снятые за последние 5–8 лет, можно выделить круг тем, которые вошли за этот период в кинематографический дискурс, — хотя и не исключено, что вошли лишь временно и вскоре будут вытеснены или даже выброшены за борт, когда все ринутся разрабатывать очередной злободневный проект — то ли постсоветский, то ли военный, то ли революционный. Эти темы напрямую связаны с историко-политическими событиями в стране, течение которых никак нельзя назвать спокойным или мирным. Незадолго до Бархатной революции многие независимые кинематографисты снова стали обращаться к постсоветскому прошлому и к первым годам новообретенной независимости — так называемым «темным и холодным годам» («мут у цурт таринер»). В этих фильмах, полных ностальгии и не лишенных оптимизма, воскрешались многие мечты и разочарования 90-х: «28:94 по местному времени» (2015) и «Жаркая страна, холодная зима» (2016) Давида Сафаряна, «Доброе утро» (2016) Анны Аревшатян и «Москвич, любовь моя» (2012) Арама Шахбазяна — все эти фильмы воссоздают дух, настроение и быт новообразованной Республики Армения, представленные в историях отдельных людей. В этих историях естественным образом присутствуют следы травматического опыта Первой войны в Арцахе — такие, как исход населения обеих воюющих сторон. В картине «Москвич, любовь моя» подобная история дается через переживания главного героя, переехавшего в Армению из Азербайджана. Те же мотивы можно найти в фильме Армана Чилингаряна «Капли света» (2021), где главный герой, вернувшийся в Ереван после первой Арцахской войны, пытается приспособиться к правилам жизни в столичном городе. Почти всех упомянутые фильмы были впервые показаны на Международном кинофестивале «Золотой абрикос», после чего ненадолго появились в кинопрокате. Премьера фильма «Капли света» в Армении до сих пор вообще не состоялась.

То чувство свободы и единства, которое принесла с собой Бархатная революция, могло бы стать источником неиссякаемого вдохновения для армянских кинематографистов. Тогда, в марте и апреле 2018 года, многие из них выходили на улицы со своими камерами, чтобы запечатлеть новое гражданское движение. Затем наступил 2020 год, который принес сначала вспышку пандемии, а потом и новую Арцахскую войну — два события, радикально поменявших и заряд политического дискурса, и настроение общества в целом. В первую очередь иссяк оптимизм, и кинематографисты засомневались в актуальности своих проектов. Впрочем, в основную программу МКФ «Золотой абрикос» в 2020 и 2022 годах были включены два интересных документальных фильма о Бархатной революции: «Революция» Вагана Хачатряна (2020) и «Рево-live-ция» (2021) Арташеса Матевосяна и Ары Чагаряна. События, отразившиеся в этих фильмах, происходили всего несколько лет назад, но теперь, казалось, принадлежали совсем другой реальности. Оба фильма относятся к экспериментальному кино, и оба раздвигают рамки привычной динамики киноизображения. В «Революции» дается своего рода прелюдия, где в течение минуты в сжатом виде проходят все кадры фильма, а «Рево-live-ция» представляет собой полуторачасовой коллаж из сотен видеофрагментов, снятых на телефоны участников революции. Документальный фильм Гарина Ованнисяна «Я не одинок» — попытка более объемного изображения революции: фильм следует за Николом Пашиняном с первых дней движения до его победы, в лучших традициях жанра «путь героя», известного нам по американскому документальному кино. Фильм, увы, так и не был показан в Армении. Бархатная революция также присутствует как побочная тема в картине «Пять мечтателей и лошадь» (2022) Ваагна Хачатряна и Арена Малакяна.

Есть ощущение, что пандемия практически не оставила следа в армянском кинематографе, но это можно объяснить 44-дневной Арцахской войной, которую Азербайджан начал всего через несколько месяцев после первого локдауна. Есть и несколько исключений: короткометражка «@ДОМА С КАМЕРОЙ» Артура Сукиасяна и Арама Пачяна о людях, занимающихся пробежками на ступенях ереванского архитектурно-монументального комплекса «Каскад» во время карантина, или «Стойкость» Армана Ерицяна, где образы, связанные с пандемией и войной, находят визуальные параллели в тысячелетних рукописях из хранилища Матенадаран.

В последние годы главным «киногероем» стал, конечно же, Арцах: похоже, его история пересказывалась в современном армянском кино почти так же часто, как и история Геноцида армян. Как правило, это военные или послевоенные драмы, действие которых происходит в изолированных сообществах; в изображении повседневной жизни людей на спорных территориях могут комбинироваться художественные и документальные элементы. Изоляция и угроза с противоположной стороны границы — основной фон, на котором разворачивается действие фильма Акопа Мелконяна «Блокада» (2020), снятого в городе Берд ^[∗] и соседних с ним селениях.

Степанакертский аэропорт оказался в фокусе сразу двух фильмов, появившихся одновременно и независимо друг от друга и показанных на международных фестивалях. «Когда стихнет ветер» (2021) Норы Мартиросян стал первым армянским фильмом за 50 лет, который был включен в основную программу Каннского кинофестиваля. Символическая образность картины связывает аэропорт с давней мечтой Арцаха, где полет становится центральной метафорой. Фильм «Приятного полета» (2020) тоже посвящен аэропорту в Степанакерте, но режиссер Гарегин Папоян ставит акцент на абсурдности и нелепости ситуации. Аэропорт так и не возобновил работу после реконструкции в 2011 году по причине сохраняющейся угрозы со стороны Азербайджана, а также из-за отсутствия международной сертификации.

Как во время Бархатной революции, так и в сентябре 2020 года многочисленные кинематографисты — и армянские, и зарубежные — ехали в Арцах за историями о войне. В результате на эту тему уже сейчас вышли десятки документальных фильмов, многие из которых имеют сомнительную художественную ценность и состоят в основном из интервью или нефильтрованных эмоций. Примечательно, что авторы всех этих фильмов — либо зарубежные, либо американо-армянские режиссеры. Некоторым исключением можно считать «Невидимую республику» Гарина Ованнисяна, так как с формальной точки зрения его сложно отнести к авторскому кино.

Тем временем, некоторое количество фильмов, снятых на ту же тему армянскими режиссерами, до сих пор находится на стадии постпродакшна: над новыми фильмами сейчас работают Анжела Франгян, Ваагн Хачатрян, Арен Малакян и Сильва Хнканосян, для которой это будет уже второй документальный фильм об Арцахе. Ее дебютный фильм «Нечего бояться» (2019) посвящен группе женщин-саперов, работающих в приграничных районах Арцаха. Этот радикальный и холодный фильм, подвергающий испытанию нервную систему зрителя, был отмечен успехом на нескольких значимых фестивалях, включая Лейпцигский и Роттердамский.

Женские истории попали в фокус современного армянского кино — вероятно, не в последнюю очередь благодаря впечатляющему росту числа женщин-профессионалов в местной киноиндустрии. Как правило, в центре внимания оказывается не просто судьба одной героини, а целое сообщество женских персонажей, подруг и коллег, в их сходстве и различии, где множество личных и профессиональных перипетий становится своего рода зеркалом, отражающим проблемы, стоящие перед всеми армянскими женщинами. Подобные женские сообщества представлены, например, в документальных фильмах «Тонратун» (2022) Инны Мхитарян и «Деревня женщин» (2019) Тамары Степанян. И в том и в другом фильме — групповой портрет, включающий множество персонажей, создает атмосферу близости и тепла, но за ними скрываются две насущные проблемы армянского общества: селективные аборты по признаку пола («Тонратун») и трудовая миграция в Россию из сельской местности («Деревня женщин»). Фильм Эмили Мкртчян «Было, не было» (в настоящее время находится на стадии постпродакшна) рассказывает о трех женщинах из Арцаха, «С ветром» (2018) Артура Саакяна посвящен рыбакам на озере Севан, где группе мужчин противопоставлена фигура героини-рыбачки, — и этим работа Саакяна отличается от фильма Сильвы Хнканосян о саперах, где все протагонисты — женщины. Индивидуальные женские истории рассказаны в фильмах «Подметая Ереван» (2020) Наири Ахверди и «Чнчик» (2020) Арама Шахбазяна. «Чнчик» — история незамужней деревенской девушки, которая забеременела и была убита ради того, чтобы «смыть с семьи пятно». Премьера фильма увенчала производственный процесс, затянувшийся на 15 долгих лет. В фильме Наири Ахверди главная героиня представляет не очень известную публике профессию — она убирает городские улицы по ночам, чтобы прокормить свою большую семью.

Маргиналы также привлекли внимание армянских кинематографистов. «Раз, два, три» (2015) Армана Ерицяна, и «Вольдемар» Арена Малакяна (сейчас находится на стадии постпродакшна) прослеживают истории отдельных героев, живущих прошлым и в то же время вписанных в современную урбанистическую экосистему.

В 2015 году, к столетию геноцида армян, появилось множество полно- и короткометражных художественных фильмов, в которых делается попытка изобразить то, что, по сути, изображению не подлежит. Здесь есть несколько самых распространенных нарративных стратегий: одна из них — когда в центр повествования помещается персонаж, который становится «символом геноцида», — как, например, Комитас, герой «Альтер Эго» (2015) Вигена Чалдраняна. Другой вариант — когда выстраивается связующий нарративный мост между настоящим и трагическим прошлым, как в «1915» (2015) Гарина Ованнисяна. Был момент, когда казалось, что после 2015 года тема геноцида иссякнет как источник вдохновения армянских кинематографистов, однако с тех пор эта тема практически постоянно возвращалась в кинотеатры. Любопытно, однако, что этим возвращением она обязана кинематографистам старшего поколения. Например, этой теме посвящен один из эпизодов в фильме «Длинная ночь» (2018) Эдгара Багдасаряна; в «Землемерах» (2018) Сурена Бабаяна также рассказывается история о последствиях геноцида. Впечатляющим успехом на фестивалях отмечен фильм Инны Саакян «Рассвет Авроры» — документально-анимационный гибрид о судьбе Авроры Мардиганян, пережившей геноцид. Чудом избежав кровавой бойни, Аврора оказывается в США и в 1918 году снимается в фильме о геноциде армян — самом первом в истории, идущем параллельно с благотворительной кампанией. Она надеется, что вырученные деньги помогут спасти армянских сирот, потерявших родителей из-за геноцида. Сегодня «Рассвет Авроры» демонстрируется в армянских кинотеатрах.

Подводя итог, можно заметить, что современное армянское кино сосредоточено на тех же темах, которые привлекают внимание армянского общества в целом: революция, геноцид, Арцах и войны на его территории, женская проблематика. Разумеется, все эти темы не теряют актуальности и разговор о них должен продолжаться, но хотелось бы еще увидеть другие «обыкновенные» истории отдельных людей, через которые можно исследовать разные слои общества, до сих пор не попавшие в объектив, вести разговор о современной молодежи, о проблемах идентичности и принадлежности. В нынешнем кинематографе иногда создается впечатление, что всех этих проблем не существует, и из-за этого фильмам, которые сегодня к ним подбираются, пока не хватает ни универсальности, ни объемности в подходе к материалу.

В авторском кино одним из самых заметных событий этого года стал показ нового фильма Артавазда Пелешяна «Природа» (2020) в ереванском кинотеатре «Москва». Фильм демонстрировался в Ереване всего один раз после премьеры в Париже и появления на нескольких международных кинофестивалях. Вход был бесплатным, и, хотя в интернете уже можно найти пиратскую копию фильма, в зале — даже в проходах между рядами — не осталось ни одного свободного места. Сотни людей пришли посмотреть новый фильм, созданный титаном армянского кино, и были счастливы, несмотря на то что многим из них пришлось сидеть на полу. Это еще один выразительный штрих к разговору о «курице и яйце» — о зрительском спросе и фильмах-«невидимках». Конечно, в данном конкретном случае мы имеем дело с особой ситуацией, но все же можно предположить, что зрителю было бы интересно посмотреть и другие фильмы, однако у нашей киноиндустрии есть еще много проблем, которые предстоит решить. Сегодня многие из этих фильмов все еще ждут своего зрителя, которому они остаются не видны — совсем так же, как и великолепное здание ереванского кинотеатра «Москва», надежно спрятанное за кричащими рекламными щитами.

---

^[∗] Город, расположенный на северо-западе Армении, на границе с Азербайджаном, который постоянно оказывается в эпицентре военных действий.

Перевод с английского — Кун